Артур Бенджамин: МЫ ОТКРЫТЫ!
Проблемы со зрением не берут отпуск во время эпидемий и массовых волнений; у многих они оказались в запущенном состоянии. Хороших новостей сейчас меньше, чем хотелось бы, но вот одна из них: вы снова можете записаться на прием к офтальмологу. И даже нанести визит к незаменимому для вас доктору. О том, как офис BEI работает в новых условиях, Артур Бенджамин мне рассказал по телефону. Как обычно, детально и оптимистично. Хотя как пациент я записался на прием вообще без всяких звонков – через веб-сайт, что легко и быстро.
– Артур, у вас, думаю, есть что-то вроде сообщения нашим читателям?
– Друзья, сообщаю, что после двухмесячного карантина мы снова в строю. Мы тщательно готовились к тому, чтобы все было безопасно и эффективно. Расскажу подробно про все этапы, поскольку многие задают вполне понятные вопросы на этот счет. Как и всем, нам пришлось изменить протокол. Во-первых все наши сотрудники, и я в том числе, проверились на наличие всем вам печально известного Ковид-19. Тесты показали, что ни у кого из нас этого вируса нет. Во-вторых, мы прошли серологическое тестирование на наличие антител. Результаты и здесь отрицательные.
– Не напомните в двух словах смысл этого теста?
– Присутствие антител не обязательно свидетельствует об иммунитете, но с высокой вероятностью говорит о том, что человек был подвержен бессимптомному заболеванию. Опять же ни у меня, ни у кого из коллег антител не обнаружено. Так что наши попытки уберечься от вируса увенчались успехом. Мы долго думали и разрабатывали методы для ведения нашей практики в этих новых условиях в свете рекомендаций CDC и AAO (Америнской Академии Офтальмологии). И вот к чему пришли. Обычная комната ожидания упразднена, и вместо нее создана виртуальная комната ожидания, что в наши дни становится стандартом. Главный смысл: сократить до минимума время нахождения пациента в офисе. Все оформительные этапы проводятся на дистанции, т.е. дома, через наш в веб-сайт и/или специальное приложение для телефонов.
– Как это выглядит на практике? Пошагово.
– Пациент регистрируется, фотографирует всяческие свои удостоверения, карточку по страховке, заполняет анкету о состоянии здоровья – и отсылает нам. Настал срок визита. Он или она прибыли к зданию. Валета на паркинге больше нет, вам просто покажут, где парковаться. Другими словами, никто не будет влезать в вашу условно стерильную машину и все там «облапывать». Итак, вы находитесь внизу. Теперь «текстуете» нам, мы сообщаем, что все в порядке, можно подниматься. В вестибюль можно войти, только надев предварительно маску, так что шанс поймать там вирус очень мал. Все размечено, доступны санитайзеры для рук (в туалетах, кстати, все так устроено теперь, что вы можете вообще не дотрагиваться ни до чего), лифты по-прежнему работают. Но те, кто избегает лифтов, в которых теоретически может быть спертый воздух, могут подняться по ступенькам, если 7 этаж для них – посильная нагрузка.
– Так паркинг в вашем здании теперь бесплатный?
– Деньги пока никто не отменял, здание большое, многоофисное, и паркинг платный.
– Когда я из корреспондента превращаюсь в пациента, то традиционно паркуюсь на Doheny Drive, где всегда есть место, и иду пешочком вверх по дивной улице, мимо лимонных деревьев. Но это для тех, кто любит прогуляться минут 10. Итак, приехал пациент к вам на седьмой этаж. Что дальше?
– Дверь в офис закрыта, но у входа звонок. Вы в него звоните, к вам выходит сотрудник и первым делом убеждается, что на лице у вас имеется маска, и в коридоре больше никого нет. После чего вам измеряют температуру бесконтактным прибором. Если мы видим, что ваша маска недостаточно надежна (нос, к слову, не должен торчать снаружи), то выдаем вам хирургическую маску и специальный санитайзер, чтобы вы могли помыть руки. Теперь как вы, так и люди в офисе – защищены.
– Могу ли я прийти со своим санитайзером из Rite Aid? Или это как в Тулу со своим самоваром?
– Тот профессиональный санитайзер, что даем мы, вы не купите ни в Target, ни в Rite Aid: он гарантирует чистоту ваших рук на ближайшие 6 часов. Т.е. даже если кто-то нечаянно не заметит знаки, которые у нас всюду развешены и просят ни к чему не прикасаться, и все же коснется своего лица или ручки двери, то слой этого сантайзера таков, что все равно защитит и пациента, и окружающих. После этого мы провожаем вас в вашу персональную комнату, в которой все поверхности уже протерты специальным раствором. Зеленый флажок говорит об этом. У всех сотрудников радио, поэтому если кто-то выходит из комнаты, чтобы провести тест на диагностической машине, все делается согласованно. Шансов, что вы встретите другого пациента по дороге, очень мал. Все так организовано, что в одной комнате – один пациент. Регистрироваться, кстати, лучше за несколько дней. Но если у вас вдруг что-то не получается, то наши сотрудники помогут это сделать – при закрытых дверях.
– Я, допустим, пришел, прошел через все стадии, меня посмотрел врач. И что потом? Иду назад, а мне навстречу другой пациент?
– Когда закончено обследование и тестирование, приходит сотрудница, которая проводит вас через задний выход. Т.е. весь процесс проходит, как река, в одну сторону: от главного входа до выхода через другую дверь.
– А как работает и работает ли вообще ваша оптика?
– Близорукость, астигматизм и дальнозоркость никакой вирус отменить не может. Людям по-прежнему нужны очки или контактные линзы, так что оптика работает и еще как. Естественно, есть протокол для очищения очков. Благо, наш бутик оптики изолирован, и в нем не бывает более одного пациента. Кстати, каждую ночь, когда все врачи уходят, в здании проводится тотальная дезинфикация. Профессионалы с распылителями обрабатывают все поверхности в здании, включая те же туалеты, коридоры, лифты, гаражи и т.д.
– Но у вас же лазерный зал. Сам лазер при этом, что ли, зачехлен? Тем более, он у вас не один.
– За наш лазерный зал отвечаем мы. Они обрабатывают стены, плинтусы, а все рабочие поверхности – на нас. Частая обработка поверхностей делает процедуры макимально безопасными.
– С какими главными проблемами вы столкнулись, помимо очевидных?
– Стало очень трудно делать операции в плане логистики. Ведь хирургические центры тоже испытывают трудности. Т.е. они не могут делать тот же объем операций. Раньше я оперировал в четверг, теперь это может оказаться любой день. Ну и пришлось переоборудовать операционную, чтобы было так называемое отрицательное давление. В любой комнате, где работает кондиционер, давление обычно положительное, т.е. воздух начинает выходить из всех щелей, какие находит. Для операционной такой расклад не очень хорош. Пациент лежит на столе, ему, к примеру, сделали интубацию, и если в воздухе присутствует вирус, то он будет распространяться вместе с воздухом – в близлежащие коридоры, комнаты ожидания и т.д. При заразном респираторном заболевании важно, чтобы воздух, наоборот, всасывался в комнату, фильтруясь на своем пути. В этом случае нет риска ситуации, когда пациент приходит делать катаракту, а рядом лежит пациент с Ковид-19, у которого, скажем, отслойка сетчатки, и который тоже нуждается в помощи. Такой сценарий в нашей пратике крайне маловероятен, поскольку пациенты с вирусом изолируются. Но даже если кто-то что-то пропустил (иногда и тест может оказаться ложноотрицательным), то даже в этом случае вирус не попадает в общую циркуляцию. Сделать процедуру практически безопасной стоит дорого, занимает много времени, поэтому объем операций в хирургических центрах снизился. Ну и, соответственно, если кому-то нужна операция, то следует позаботиться заранее, не откладывая в долгий ящик, потому что весь процесс может занять несколько недель.
– А что с LASIK’ом? Вы же делали его в вашем лазерном зале, а не в хирургическом центре. Или желающих нынче нет?
– Делали и делаем. Не далее, как сегодня уже провел эту операцию дважды. Как ни удивительно, LASIK прямо «взорвался», и желающих стало чуть ли не больше, чем раньше. Возможно, по той причине, что в маске запотевают очки, а это очень дискомфортно, поэтому у людей возникает потребность избавиться от очков. У меня товарищ – офтальмолог в Хьюстоне, и он говорит, у них то же самое.
– Похоже, ваш офис за пару недель вошел в колею, и от вас, как всегда, исходит заряд оптимизма.
– У меня нет выбора! Ничто не вечно, в том числе и плохое. Все мало-помалу налаживается. Если раньше мы смотрели по 45-50 пациентов день, и людям приходилось ждать порой минут 15, если не больше, то сейчас смотрим по 20-25 пациентов, поэтому мало кому удается долго ждать, процесс идет быстро и гладко. Как всегда, будем рады помочь всем, кто устал не только от разных стрессовых событий, но и от плохого зрения. Мир прекрасен по-прежнему и стоит того, чтобы видеть его во всех подробностях.
В. Койфман
